Муэдзин в мечети древней

Утренний напев затянет,

На молитву к старым стенам

Выйдут мусульмане.

Дышит миндалем  Медина

Раннею весной.

Плачь тоскливый муэдзина

Следует за мной.

Между тесных переулков,

В лавках и дворах

На прогулку в стенах гулких

Вел меня Аллах.

Я забыл, кем я родился,

Где когда-то рос.

Как мамлюк во мне взбесился

От дыханья роз.

Закипели смолы в теле,

Сердца барабанный бой.

О губах прекрасных бредит

Воспаленный мозг больной.

О губах прекрасных бредит

Воспаленный мозг больной,

Мнится юная мне пери

Под восточною чадрой.

Мириам - цветок пустыни -

Мой оазис грусти

Угостит кусочком дыни,

И глаза опустит.

В черных антрацитных безднах

Утопиться всласть,

И пытаться бесполезно

Сбросить страсти власть.

Пересчитываю пальмы

По дороге в порт старинный.

До свиданья! До свиданья!

Пери сказочной Медины…

На закате возвратился

В шумный южный порт.

Контрабандно поднял с пирса

Я весну на борт.

Только под свистки и крики

Корабельных юнг

Чувства страсти поутихли

Оставляя юг.

                                (март 2005г.)

Тысячу раз

           Рыбацкий баркас

В гавани тихой

           Высаживал нас.

Только улов

           В два десятка голов,

На пару дирхемов

           Лепешки и плов.

Пальмы, песок,

           Парусины кусок,

Стены, палатки

           Из сгнивших досок.

Здравствуй Рыбак!

           Что там, и как?

Все как всегда…

           Всех богаче бедняк!

                                (март 2005г.)

Пить морскую воду,

Дуть на диск луны,

На солнечную сковороду

Наливать блины.

На старом самокате

Гнать по небесам,

День на лень потратить,

Ночь на тарарам.

Бордом бы по морде,

Глупой и тупой.

Я решил все вроде?

А теперь домой…

                          (ноябрь 2004г.)

Вы обнимаете подушку

ночью тихой,

Любви своей

и нежности сестру.

Во снах волнительных

- восторженные вскрики,

И страсти жаркие,

Подобные костру.

Вы бесподобны -

Пленница Морфея,

Вам локоны целуют

Принцы грез.

Рот маленький,

Призывно пламенея,

Раскрыл бутон

Бесстыдно алых роз.

Где дерзкая рука,

Способная на подвиг,

Что обнажит

Томящийся восторг?

Воздаст пример греха,

Страсть плотью переполнит,

И девственности сладкой

Даст мужества урок.

                                (март 2005г.)

Дрожат в восторге барабаны

И флаги в золотом шитье.

Война начнется утром рано,

Как и обычно на войне.

Коней озлобленное ржанье,

Чуть нервный смех среди драгун,

С любимыми на век прощанье,

Последний звон гитарных струн.

Война начнется как обычно:

С артиллерийских передряг,

С таких давно уже привычных

Пехотных яростных атак.

И понесут за край сраженья

Вести о тысячах смертей…

………………………………

Лишь хоронить своих друзей

Так не привычно к сожаленью.

                                          (март 2005г.)

Порой сорокалетнему мальчишке

Так трудно признаваться в баловстве,

Что детские прочитанные книжки

Бунтуют в его юном естестве.

Ах, голова седая беспокойно

Глазеет на задорность юных лет,

Но печень и давление позорно

Диагноз выпишут - конец бесплодных тщет.

И все же юности в груди не удержаться,

Инфарктом миокарда рвется в бой.

Стремясь с немолодым собой расстаться,

Мужчина умирает молодой…

                                                           (март 2005г.)

Тонет глаз в прозрачной стали,

Вымораживая суть.

На промозглом дне в Байкале

В звездах жутко утонуть.

Так цепляется надежда

На корме за мокрый борт,

Расставаясь с бренным прежним,

Память сделала аборт.

За кильватерную ниву,

Ни на метр, ни на шаг,

Не отбросишь жизни стылой

Обветшалый в буднях флаг.

Обмороженной рукою,

За флагшток на полиспаст

Тонкой шелковой петлею

Не удавишься за раз.

И в разрывах брызг железных,

Сквозь металлолом волны

Возвращаюсь бесполезно

К берегу своей судьбы.

                               (ноябрь 2004)

С балкона капает вода,

Там сушат мокрую одежду,

Несут стальные провода

Свет фонарям вдоль побережья.

Восток не тяготит рассвет,

Гул мостовых не затихает,

Одежда за ночь высыхает,

А слезы искренние нет.

Размытый белый силуэт

Фигуры тонкой на прощанье

Тень легкая коснулась зданья, и

поспешила ей во след.

Переплетая ночь и город,

Огни реклам с вокзальной речью

Оплакиваем тех, кто дорог,

Уже не в силах уберечь их.

Так умирают облака,

Сливаясь с дымкой городскою,

Так убегает даль река

Сливаясь с морем.

Так остывающий мотив

И рифмы строчек

Мы в памяти порой храним

Про между прочим.

Потом  встречается во тьме

Душа и стужа.

Что ж, получается, что мне

Никто не нужен?

P.S.

Но там, куда ведут мосты,

Где умирает стук трамвайный,

Где вещи искренне просты,

Но обретают смысл сакральный,

На перекрестке всех дорог,

В старинном парке ностальгии

Я вновь любви сплету венок,

И загляну в глаза другие.

                                        (март 2005г.)

Мне щит под голову подложат

Умелые большие руки,

И исповедаться предложат,

Чтоб Бог грехи взял на поруки.

И понесут на край, за поле,

Укрыв чело побитым флагом,

И в братской схоронят юдоле

По православному обряду.

Мы все в раю душой сольемся

В тон со вселенским абсолютом,

Но канет время - мы вернемся

С Христом под золотым салютом.

И суд свершит Иисус сурово

Вам за святую Русь мою,

Воздаст Господь за слово -

Словом, за смерть России -

Смерть в аду.

Ответят все: и в врозь, и миром

За ненависть, за ложь, за страх,

За поклонения кумирам,

За жадный блеск в пустых глазах.

Суд состоится, судьи будут,

И раскаленным серебром

Тридцать монет - доход Иуды -

Святым Господь прольет дождем.

Ответят все: большой и малый,

За вероломство сгинет Враг.

Подобострастным подпевалам

Позор забвенья, ад и мрак.

А посреди Руси усопшей

Свой город возведет  Господь,

И город радости всеобщей

Святым и вечным наречет.

И в белое оденет платье

Тех, кто за веру и отчизну,

За предков, за детей, за братьев

Не пожалел не сил, не жизни!

                                          (апрель 2005г.)

Ах, как чудесно пахнет тополь,

Освобождаясь ото сна.

После дождя, счастливый вопль

Несет между аллей весна.

И разума восторг, и слезы,

И вдохновенье, и обман…

На смену снежной зимней прозе

Поэзия стучится к нам.

Да что стучится, в пьяных вихрях

Орет, бушует, клокочит,

Когда хохочет и грустит,

То вдруг взбесится, то затихнет.  

Весна нага в открытой страсти,

Не прячет стыд свой от зевак,

Весна дарует миру счастье,

И отдается всем за так.

                                       (14.04.2005г.)

Опустошая закоулки мира,

Бросая в печь больших красивых птиц,

Живет в окраине планет,

В большой квартире,

Своей жестокой страстью

Черный принц.

Потешный образ,

Накрахмаленные банты,

Железный меч и сумасшедший взгляд.

Волшебный гений,

Адовой инфант он,

Мой враг,

И мой возлюбленнейший брат.

В его квартире

Я терзаю совесть,

В своей любви

То грешен я, то свят.

А он восторжен!

Пишет болью повесть!

И чертит кистью мне дорогу в ад!

                                             (15.07.1994г.)

Где-то звуки, чьи-то слезы,

Что-то, падая, гремит.

Иногда пахнет навозом,

Иногда огнем сгорит.

Через глупость, через мусор,

Через вонь и болтовню

Понимать и помнить тщусь я

Все про Родину мою.

Не корява, не горбата,

Не хрома, и не тупа,

Только ей нужна лопата,

Что б отчистить от говна!

                                     (1998г.)

Ухожу  -  не убегаю,

В степь, в пампасы,

В даль дали,

Где с причалов провожают

Золотые корабли.

Мой фарватер - перегоны,

Шпалы - лестница до звезд,

Спальни - гулкие перроны,

Мой попутчик - шум берез!

Что хочу? Хочу веселья!

Перемены стран и мест!

В перманентном новоселье

С легкостью нести свой крест!

Я хочу расстаться с ленью.

Рухлядь, бросив на родню,

В град столичный и в деревню

С равным счастьем побреду!

Вновь жонглировать луной,

И играть на флейте ветра,

Превращая в километры

Пыль дороги под собой!

Вспомнить вновь восторг забытый,

Вновь искать по звездам путь,

Поменяв расклад событий,

Все идти куда-нибудь!

                                             (2000г.)

Оливия, твоя рука

Молочной нежностью своей

В волнах купает облака,

И птиц тревожит меж ветвей.

В узорах старых фонарей

Воспламеняет огоньки

Оливия, "сто тыщ" парней

Ждут ласки от твоей руки!

Оливия - моя судьба!

Оливия - Италия!

Два в даль спешащих корабля,

Есть только мы - Оливия!

Встреч кратких не сберечь на век,

Уже добавили огня,

И сотня грубых человек

Крадет твой образ у меня!

Оливия, ты пьешь вино

Бриндизи или Кортоне,

А смотрю тебя ……….

В кино! Здесь в городе

На Ангаре!

                                    (2000г.)

Я люблю в твоих объятьях расслабляться,

Я люблю твоих волос вдыхать обман.

Как прекрасно в этой нежности купаться,

Погружаясь в недочитанный роман.

С поля простыни крахмально-белой

Собирать плоды твоей любви,

Губ нежнее винных ягод Изабеллы,

Сенокос волос и мед груди.

Всех изгибов осязать волненье,

Нетерпенья дрожь и пламя залп.

Лишь в одном мгновенье упоенья,

Жизнь и счастье, в общий вздох связав!

                                                            (16.07.2002г.)

Чего итожить, ежели не сможет

Мгновенье краткое украдкой сохранить.

И даже Боже не поможет приумножить,

Не даст закладку и спасительную нить.

И, разрубив ремень из старой кожи,

С Иудиной души не снимет яд.

Кто виноват в измене?

Нет, ни гложет

Того, кто в самом деле виноват.

И, разбегаясь биться в стену лбом,

Не удивлюсь отсутствием объекта.

Порой слепой, от зрячих, без респекта

Уходит гол, и не находит дом.

Теряя свет от сумеречных ламп,

Выискивая знаки между строчек,

Приятно обнаружить, между прочим,

Пятьсот рублей между страниц Жорж Санд!

                                                                (10.07.2004г.)

Мы как билеты на трамвай:

Один из тысячи - счастливый.

В кармане жизни - рай постылый,

В пыли подошв - последний край.

С собой берут охотно нас

Мужчины, женщины и дети.

Ряд номерочков на билете -

Проехать дальше - добрый шанс!

Запав счастливо за подклад,

На десять жизней встретив друга,

Нам изменяют, круг за кругом -

Кондуктор-сводня виноват!

Мы как билеты на трамвай:

Перепечатаны стократно.

Цена поштучно, адекватно

От Магадана до Гавай.

Под одноразовой нуждой

Кусочек тонкой, мятой ленты,

Condom прозрачный и бесцветный

На раз использован тобой.

Мы как билеты на трамвай:

Входящим выдаем надежду

Куда-то двигаться прилежно,

Лишь остановку выбирай!

                                       (23.10.2004г.)

Отступают мнимые границы,

Исчезают стены и засовы.

Мысли, словно перепуганные птицы,

В даль спешат за неизвестным, новым.

А январю из белого унынья

Не прорваться в майскую любовь,

И мои обрезанные крылья

С майским ветром не поспорят вновь.

Знаньями я заменил познанье,

Опытом отяготил восторг,

За солидность спрятал обаянье,

Безрассудство обменял на торг.

И куда-то в даль, за неизвестным,

Бросив все, как прежде, не спешу.

Только иногда, и без надежды

Свои чувства рифмой ворошу.

                                                (10.11.2000г.)

1.

Бросаюсь из огня да в полымя,

Коньяк на водку лью,

А водку на вино.

Размеренная прежде жизнь моя

Отмечена "эффектом домино".

Обсыпавшись,

                      Ряды костяшек

                                           В дни

Бренчат не пусто-пусто,

                                       А дуплят.

И я, собрав былые доблести свои,

Мечусь между дорогой в рай и ад!

2.

Опять ночами под холодным небом,

Опять усталых снов остерегаться,

Неистребимо чувство быть нелепым,

Неутомима слабость восхищаться.

И я опять бреду в пустоты парков,

И в узкие пространства фонарей

Искать себе загадочных подарков

Среди домов, вокзалов, площадей.

И снова в городе, не находя спасенья,

Ищу уединенья у реки,

И вижу в ней больное отраженье

Моей обезображенной тоски.

И, провожая стуки электрички,

Прислушиваясь к дальним голосам,

Я отрекаюсь от былой привычки

Всегда решать свои проблемы сам.

А ветер тени на асфальте тронет,

И в молоко тумана унесет.

Средь дыма ночи пароход застонет,

И тяжкий груз свой к порту повезет.

Закутываясь глубже и надежней,

Захлопну плащ и пояс подтяну.

Я здесь ищу кого-то?

Да, возможно.

И абсолютно безнадежно, что найду!

3.

Я здесь ищу обрывки старых песен,

Замысловатые оттенки вольных фраз.

Был некогда здесь многим интересен

Удачливый и юный ловелас.

Пускай сейчас июнь, и многое как ране.

И многое похоже. Боже мой,

Пусть я уже не юн,

Но сердце так же ранит

Ответ небрежных рук

Или отказ немой!

                                                  (Июль 1997г.)

Его крутило и ломало,

Рвало, крошило на куски…

Но в буре, что-то не хватало,

Положим так: его тоски…

Слегка помяло, оборвало,

Но не разбило до конца.

Чего-то, в общем, не хватало.

Ага! Шрапнели и свинца!

Кому в больнице перевязка,

Кому-то похоронный марш,

Кому предвыборная сказка,

Муниципальный антураж.

Его давно уже калечат,

Плюют в Него,

И жгут Его.

Он умереть хотел в тот вечер!

Не получилось ни чего!

Лишь пару крыш с Него сорвало,

В щепу разбило тополя,

И не Его жизнь пострадала.

Обидно и безумно зря!

Он после ночь хрипел и грезил,

Мигая окнами домов,

Освобождаясь от болезни

Разбитых стекол и столбов.

Не приходило осознанье

Необходимости иной,

Как быть бессмысленным созданием,

Забытой вещью и больной!

                                            (22.07.04г.)

Больные лица, старость - грех,

Больные души старых зданий,

В щелях прорех гримасы тех,

Не подлежащих опознанью.

Фасадов на Большой мизер

Спин паралич не штукатурен,

В подвалах кислых, серость сфер,

И воздух плесенью прокурен.

Жильцы на этажах кривых

Привычно в полумраке зрячи,

Шум магазинов бьет под дых,

И труб бездымных смерть маячит.

А дальше, скатываясь в грязь,

Чрез Ушаковскую клоаку

В предместьях возникает связь

Помоек, пьянок и бараков.

И тысячи гнилых гробов,

Умело названых домами,

Стоят, скрипят, давая кров

Всему, что в этот мир затянет!

                                             (2004г.)

Июнь выпячивает грудь,

Безделье в головы, и в косы,

Вдохнув черемухи без спросу,

Лету короткому в закуть

В скверу высаживают розы.

………………………………

К морозам розы зацветут.

Пересчитав дворы и зданья,

Заборы Боковских ворот,

Оберегая обонянье,

Сирени северной дыханье

Затмило запах нечистот.

Прохладных вечеров безделье

Выгуливает местный люд:

На набережной, для веселья,

Пьют пиво и бутылки бьют.

Рассвета влажная походка

К шести утра, по проводам

Дойдет до дальних околотков,

И солнце выплеснет меж рам.

Пиная пластиковый сор,

Встречают утро фонари,

И с удочками рыбари

Как с пиками "Ночной дозор".

Июнь, фальшивый визажист,

Припрячет шрамы старых стен.

Возможно редкий интурист

Здесь не заметит грязь и тлен…

                                              (2004г.)

Кислотный дождь,

Как в серость плит могил,

В панели серые

Растресканных  "хрущеб"

Десятки тысяч капелек чернил

Забил, как гвозди в деревянный гроб.

Он тучами лохматыми вспахал

Слой смога жирного

И ТЭЦ лиловый пар.

И, как коктейль,

Квартал, еще квартал

Залил канавы, ямы, тротуар.

И грустное, убогое жилье,

Сто раз проклятое

Жильцами спальных зон,

Вздохнуло тяжкой болью: "Е мое",

И в старый город выплеснуло стон.

И как от волн взорвавшейся АЭС,

Как от безумной дозы радиации

Прогресс полез цивилизации чудес

Из люков городской канализации.

И крысы, и фекалий, и бомжи

И старики, и дети наши брошенные -

Все из сырых колодцев побежит

На улицы, дворы, газоны, площади.

И грязной болью струпьев на лице

Позором человеческому - злому

Упреком серым, с тернием в венце

Откроется собранью городскому.

                                                  (2004г.)

Ах, церкви дивные,

Как в пасху куличи

Крещеному так согревают душу,

А некрещеному

Бесплатно можно слушать

Звон колокольный, как ручей журчит!

И светлым образом

Господень лик на миг

Вдруг отразится в зеркале реки,

А теплоходные усталые гудки

Заглушат чаек бесшабашный крик.

И теплый дождь пройдет,

И рыжий кот (Лукас)

Пригреется на солнце под окном.

Он голубям окрестным

Счет ведет,

Но город заколдован летним сном.

После полудня лень

Стекла в дворы,

И шум на улицах

Оглох, ослаб, устал.

Счастливые улыбки детворы

На спящих лицах

Бог расцеловал!

                                         (июль 2004г.)

Холод кипятильник бросил

Меж лопаток Ангары,

Пар тумана сплюнул осень

В жерло городской дыры.

Перепуганный брандмейстер

От пожара не спасет

Ни Глазковское предместье,

Ни Рабочее, ни Брод.

Ржавым пламенем без дыма

Выгорают тополя.

Улицы, как зев камина

В кабинете Октября.

По утрам колючий иней

Белой пеной для бритья

Императору в щетину

Набивается шутя.

Но к обедни

Солнце злее, соревнуется с зимой,

И как пот сбежит по шее

Инея не толстый слой.

В быстрых сумерках облезлых

Желтой слизью редких ламп,

Словно от дурной болезни

Город осенью ослаб.

                                      (осень 2004г.)

Дробит осколки космоса седого,

Перетирает в пух дыханье звезд

Январь, мохнатый волхв  -

Предвестник Бога -

Над городом кует хрустальный мост.

На мордах белых рыб,

Уткнувшихся в стекло,

Нелепость бытия не выразила суть.

В аквариуме стен

Течет как свет тепло,

А снежных, белых рыб

Пихлом в КАМАЗ сгребут.

Не выспавшихся ламп -  уриновый кисель

Помянет снегопад, не переживший ночи,

Вокзальные часы замрут на цифре семь,

И оживут такси в Лисихе и в Рабочем.

Вплывет тоска из полусвета дня,

Меж полумрака по полудни в вечер,

Но свет гирлянд волшебных из окна

Наивным детям душу сказкой лечит.

Там кто-то выпивший

Приткнулся отдохнуть,

Обняв живой фонарь

У драмтеатра.

Им бронзовый Вампилов,

Так понятно, махнул рукой,

Указывая путь.

Путь Января в полотнах окон свеж

Хрустальной кистью зимнего Дали.

Под белым блеском ледяных одежд

Здесь, в мрачном городе,

В слепой кишке Земли.

Разрывом солнечным

Венчает торжество,

И вспыхнет день,

Сто тысячей огней,

Любимый праздник детства -

РОЖДЕСТВО!

И Бог опять живет

В душе моей!

                                (23.12.2004г.)